Спойлер
«ПОЧЕМУ?!»
Воздух сотрясал плач, прерывающийся лишь для того, чтобы дрожащая серая пони смогла снова набрать воздуха в лёгкие. Горячие слёзы бежали по щекам светлогривой пони-пегасочки, и как она ни старалась вытирать их своим хвостом, они всё продолжали течь.
«Почему они считают меня такой… такой…»
Пони сжалась в беззвучном стоне, и, обхватив копытами подушку, уткнулась в неё свой аккуратной мордочкой. Она шумно потянула воздух, с трудом проходящий сквозь забитый нос, и снова начала прокручивать в голове сегодняшние события.
Этот день стал последней каплей.
Собрав всё волю и мужество в кулак, вчера утром она отправилась к директору понивилльской школы с просьбой преподавать алгебру. Ей пришлось очень долго беседовать и доказывать, что она способна это делать, что она прекрасно знает, чему сможет научить детей… пару раз она чуть не сдалась, но маленький огонёк надежды удерживал её от этого.
Наконец, директор вздохнула и одобрительно кивнула.
Получилось.
Серая пони была готова заплакать от счастья. У неё всё получится! Она сможет жить, как все! Ликуя, она понеслась к себе домой готовиться.
Но ожидания рухнули, как только она вошла в класс сегодня утром, бодрая и готовая вести урок.
Её встретила сначала удивлённая тишина, затем шепотки и оглушительный визг маленьких пони.
— ДЕ-Е-ЕРПИ-И-И! — Хором закричали жеребята, заливаясь тонким смехом. Они скашивали глаза к переносице и болтали головой из стороны в сторону, высунув язык. Класс потонул в шуме. Какой-то зелёный пони выкрикнул, стараясь переорать других:
— Дерпи, я люблю маффины! Сделаешь для меня парочку? Я слышал, ты кроме этого ни на что больше не способна!
— Дерпи, повернись сюда! Покажи глаза! — Раздался крик с другой стороны.
— Дерпи, ты принесла мне письмо? — Радостно орал кто-то ещё.
— Дерпи!
— Дерпи!!!
— Дерпи…
«Дерпи… Дерпи… Дерпи…»
Это имя звучало набатным колоколом в ушах сжавшейся на кровати пегасочки. Оно никогда не оставляло её. Всю жизнь.
Все звали Дерпи ту пони, которую только семья когда-то звала Дитзи.
Её имя было Дитзи Ду. Но никто об этом не знал и не помнил. Или не хотел вспоминать.
Пони только пялились на её забавные глаза да подглядывали в окна, как она тихо печёт маффины у себя дома и иногда разносит их заказчикам. Они присыслали заказы письмами и никогда не выходили из дому, чтобы встретить её.
Никто никогда не подошёл на улице и не спросил, как у неё дела. Никто никогда не поинтересовался у неё, который час.
Однажды она подошла к одной пони, чтобы уточнить путь к дому заказчика маффинов. На её вопрос «Будьте добры, подскажите, как пройти к седьмому зданию на Единорожьей улице?» послышалось лишь потрясённое: «Прямо». Через пару секунд серая пегасочка услышала, как та пони поведала подружкам, что не ожидала от чокнутой Дерпи таких связных слов.
Все считали её слабоумной. Кому-то казалось это умиляющим и они жалели бедняжку, кто-то просто смеялся.
Но никому даже и в голову не приходило, что она обычная пони.
Да, ей трудно бывало иногда видеть чётко. Иногда она не понимала, куда идёт или летит. Но каждый раз она боялась подойти и спросить дорогу. Она боялась заговорить или пересечься лишний раз взглядом.
Дитзи всех их боялась.
Её мордочка высохла. Сил не осталось даже на то, чтобы плакать. Пони обмякла и накрыла себя крыльями, как одеялом. Всё, что ей сейчас хотелось, — это просто заснуть в забытьи.
Вдруг во входную дверь кто-то позвонил.
Дитзи вяло поплелась вниз, почти не думая о том, кто бы это мог быть. Ей было уже всё равно. Открыв дверь, она увидела стоящую на пороге розовую пони с яркой лилией в гриве.
— Здравствуй… эм… — Замялась она, глядя на растрёпанную серую пегасочку с немного покрасневшими глазами. — Меня зовут Лили… я одна из твоих заказчиц маффинов. Я всегда так хотела прийти к тебе и поблагодарить за чудесную выпечку, но никак не решалась.
Дитзи молча стояла и смотрела на гостью с широко раскрытыми глазами. Та осеклась, но затем продолжила:
— Прости, я слегка застенчивая, — Лили немного улыбнулась и заговорила более уверенным голосом, — я принесла тебе семян лилии, чтобы отблагодарить. У тебя тут чудесный маленький садик, правда, он немного зарос… но для лилий там место найдётся. — Она достала из своей боковой сумки пару пакетиков и передала Дитзи. Та всё с тем же отрешённым лицом положила их на тумбочку рядом. Лили неуверенно взглянула на серую пони.
— Ну ладно, я тогда пойду… ещё спасибо за маффины… — Она развернулась и уже была готова пойти обратно
— Постой, пожалуйста, — наконец выдавила из себя Дитзи. Лили повернулась и внимательно посмотрела на неё. Казалось, слова дались пегасочке ей с трудом. — Спасибо тебе огромное за это, и ты… не хочешь попить чаю у меня дома?
— О, это было бы чудесно! — Обрадовано кивнула Лили. — Если ты не против…
— Я не против.
Дитзи широко улыбнулась.
Воздух сотрясал плач, прерывающийся лишь для того, чтобы дрожащая серая пони смогла снова набрать воздуха в лёгкие. Горячие слёзы бежали по щекам светлогривой пони-пегасочки, и как она ни старалась вытирать их своим хвостом, они всё продолжали течь.
«Почему они считают меня такой… такой…»
Пони сжалась в беззвучном стоне, и, обхватив копытами подушку, уткнулась в неё свой аккуратной мордочкой. Она шумно потянула воздух, с трудом проходящий сквозь забитый нос, и снова начала прокручивать в голове сегодняшние события.
Этот день стал последней каплей.
Собрав всё волю и мужество в кулак, вчера утром она отправилась к директору понивилльской школы с просьбой преподавать алгебру. Ей пришлось очень долго беседовать и доказывать, что она способна это делать, что она прекрасно знает, чему сможет научить детей… пару раз она чуть не сдалась, но маленький огонёк надежды удерживал её от этого.
Наконец, директор вздохнула и одобрительно кивнула.
Получилось.
Серая пони была готова заплакать от счастья. У неё всё получится! Она сможет жить, как все! Ликуя, она понеслась к себе домой готовиться.
Но ожидания рухнули, как только она вошла в класс сегодня утром, бодрая и готовая вести урок.
Её встретила сначала удивлённая тишина, затем шепотки и оглушительный визг маленьких пони.
— ДЕ-Е-ЕРПИ-И-И! — Хором закричали жеребята, заливаясь тонким смехом. Они скашивали глаза к переносице и болтали головой из стороны в сторону, высунув язык. Класс потонул в шуме. Какой-то зелёный пони выкрикнул, стараясь переорать других:
— Дерпи, я люблю маффины! Сделаешь для меня парочку? Я слышал, ты кроме этого ни на что больше не способна!
— Дерпи, повернись сюда! Покажи глаза! — Раздался крик с другой стороны.
— Дерпи, ты принесла мне письмо? — Радостно орал кто-то ещё.
— Дерпи!
— Дерпи!!!
— Дерпи…
«Дерпи… Дерпи… Дерпи…»
Это имя звучало набатным колоколом в ушах сжавшейся на кровати пегасочки. Оно никогда не оставляло её. Всю жизнь.
Все звали Дерпи ту пони, которую только семья когда-то звала Дитзи.
Её имя было Дитзи Ду. Но никто об этом не знал и не помнил. Или не хотел вспоминать.
Пони только пялились на её забавные глаза да подглядывали в окна, как она тихо печёт маффины у себя дома и иногда разносит их заказчикам. Они присыслали заказы письмами и никогда не выходили из дому, чтобы встретить её.
Никто никогда не подошёл на улице и не спросил, как у неё дела. Никто никогда не поинтересовался у неё, который час.
Однажды она подошла к одной пони, чтобы уточнить путь к дому заказчика маффинов. На её вопрос «Будьте добры, подскажите, как пройти к седьмому зданию на Единорожьей улице?» послышалось лишь потрясённое: «Прямо». Через пару секунд серая пегасочка услышала, как та пони поведала подружкам, что не ожидала от чокнутой Дерпи таких связных слов.
Все считали её слабоумной. Кому-то казалось это умиляющим и они жалели бедняжку, кто-то просто смеялся.
Но никому даже и в голову не приходило, что она обычная пони.
Да, ей трудно бывало иногда видеть чётко. Иногда она не понимала, куда идёт или летит. Но каждый раз она боялась подойти и спросить дорогу. Она боялась заговорить или пересечься лишний раз взглядом.
Дитзи всех их боялась.
Её мордочка высохла. Сил не осталось даже на то, чтобы плакать. Пони обмякла и накрыла себя крыльями, как одеялом. Всё, что ей сейчас хотелось, — это просто заснуть в забытьи.
Вдруг во входную дверь кто-то позвонил.
Дитзи вяло поплелась вниз, почти не думая о том, кто бы это мог быть. Ей было уже всё равно. Открыв дверь, она увидела стоящую на пороге розовую пони с яркой лилией в гриве.
— Здравствуй… эм… — Замялась она, глядя на растрёпанную серую пегасочку с немного покрасневшими глазами. — Меня зовут Лили… я одна из твоих заказчиц маффинов. Я всегда так хотела прийти к тебе и поблагодарить за чудесную выпечку, но никак не решалась.
Дитзи молча стояла и смотрела на гостью с широко раскрытыми глазами. Та осеклась, но затем продолжила:
— Прости, я слегка застенчивая, — Лили немного улыбнулась и заговорила более уверенным голосом, — я принесла тебе семян лилии, чтобы отблагодарить. У тебя тут чудесный маленький садик, правда, он немного зарос… но для лилий там место найдётся. — Она достала из своей боковой сумки пару пакетиков и передала Дитзи. Та всё с тем же отрешённым лицом положила их на тумбочку рядом. Лили неуверенно взглянула на серую пони.
— Ну ладно, я тогда пойду… ещё спасибо за маффины… — Она развернулась и уже была готова пойти обратно
— Постой, пожалуйста, — наконец выдавила из себя Дитзи. Лили повернулась и внимательно посмотрела на неё. Казалось, слова дались пегасочке ей с трудом. — Спасибо тебе огромное за это, и ты… не хочешь попить чаю у меня дома?
— О, это было бы чудесно! — Обрадовано кивнула Лили. — Если ты не против…
— Я не против.
Дитзи широко улыбнулась.
